Воспоминания о службе - Страница 116

116

Штаб 1-го кавалерийского корпуса переходил в Мотковице.

От нашей агентурной разведки пришло донесение: на Нагловице движется до двух немецких пехотных полков с артиллерией. Вскоре и разведывательный эскадрон, высланный ночью к Нагловице, донес, что к востоку от Нагловице он вошел в связь с конными и пешими частями противника.

Было около двух часов дня. Едва мы разложили свои походные кровати, как к северо-западу от Енджеюва началась артиллерийская стрельба. Быстро оседлали коней. Штаб дивизии выезжает вперед, к Енджеюву. Бригады изготовились к бою.

По данным штаба нашего корпуса, на всем его фронте наступал немецкий корпус, в состав которого входили гвардейские резервные и запасные части.

Около пяти часов дня артиллерия противника открыла огонь по Енджеюву, выбивая оттуда наших наблюдателей. Два наших эскадрона, поддержанные огнем станковых пулеметов, вели бой на западной окраине города. С наступлением темноты они вынуждены были оставить город. Тотчас же в него вошли немцы.

Главные силы нашей 14-й дивизии в бой не вводились. На ночлег их отвели назад — в район Ясенна-Якубува. А штаб дивизии направился на ночлег в Мотковице. Здесь же находился штаб 1-го кавалерийского корпуса.

Пока Эрдели докладывал обстановку генералу Новикову, я разговаривал с Дрейером. Он с недоверием отнесся к нашим данным о том, что на Енджеюв наступал немецкий корпус. Наш отход Дрейер охарактеризовал как «слишком поспешный». «Хорошо, — сказал я, — завтра вы сами убедитесь, что 14-я дивизия осталась той же, какой она и была».

Отказавшись от предложенного ужина, мы ушли отдыхать. Перед сном мы разговорились с Эрдели. Речь шла о том, какие меры дивизия должна предпринять 14 сентября. Мое мнение было таково: оказать решительное сопротивление немцам, ведя подвижную оборону, начав ее с Енджеюва. Эрдели согласился и поручил мне срочно подготовить приказ. Проект приказа он одобрил полностью. Приказ гласил: частям 14-й кавалерийской дивизии утром 14 сентября атаковать противника в городе Ен- джеюве. Для выполнения этой задачи пограничникам наступать вдоль шоссе на Енджеюв, 1-й бригаде — наступать к северу от шоссе через Рахув на Подхойне, 2-й бригаде — наступать через Далехове, Венгленец, Лончин, охватывая Енджеюв с юга.

Наступил день 14 сентября. С рассветом начальник 14-й дивизии со штабом дивизии двинулся из Мотковице по шоссе на запад. Наблюдательный пункт был избран на высоте, откуда хорошо просматривалось поле предстоящего боя. Эрдели, Вестфален, Нокс и я наблюдаем за ходом наступления. Впереди, вдоль деревни Пяски, в спешенном строю наступают пограничники. К северу от шоссе на Енджеюв осторожно продвигается 1-я бригада. 2-я бригада выходила головой к Далехове и на Венгленец.

Около восьми с половиной часов утра мы увидели довольно неожиданную картину: из Енджеюва по шоссе на Кельце двигалась дивизионная конница немцев, на определенной дистанции за ней шла пехотная застава, за которой вскоре показалась и голова авангарда. Мы заметили, что бокового охранения у немецких частей нет.

Вокруг пока царила тишина. Когда же дивизионная конница немцев приблизилась к Подхойне, а ее авангард вытянулся из Енджеюва, на них обрушилась наша 1-я бригада. Пулеметы и спешенные драгуны расстреливали немецкую конницу, а наша батарея с дистанции около полутора километров била шрапнелью по пехоте. У противника началась паника: конница, бросая пики, неслась к Подхойне; пехота с шоссе бросилась на запад к железной дороге, оставив свою артиллерию. Все произошло так неожиданно для противника, что он был ошеломлен и деморализован.

Но вскоре картина резко изменилась: по батарее 1-й бригады открыли огонь не менее двух батарей противника. Наши орудийные расчеты выходили из строя, батарея замолчала. Немецкая пехота перешла в контратаку. Нужно было так или иначе вытаскивать нашу батарею, чтобы ее не захватила пехота противника.

Под сильный артиллерийский огонь попала и наша 2-я бригада. Ей пришлось быстро рассредоточиться поэскадронно, чтобы избежать больших потерь. Командиру 2-й бригады было приказано собрать эскадроны в районе Далеховы и вести наступление в спешенном строю.

В тяжелом положении оказались и наши пограничники. Им пришлось отступать.

Снаряды перелетали и через наблюдательный пункт. Мы оказались в директрисе огня. Было ясно, что нашим долго здесь не продержаться.

Я предложил Эрдели отойти к деревне. Пока я это говорил, снаряд близко пролетел около него. Он покачнулся и схватился рукой за левую щеку, получив воздушную контузию. Мы начали отходить…

Штаб дивизии мы догнали у высоты 248,6, что севернее шоссе на Мотковице. 1-я бригада здесь заняла <? > позицию, а 2-я бригада и пограничники закрепились к югу от шоссе. Спешены были все эскадроны и сотни. Орудия заняли открытые позиции к западу от большого леса, пересекавшего шоссе. Лес был густой и запущенный: в конном строю нелегко через него пробиваться. Штаб нашей дивизии разместился на западной опушке леса, к северу от шоссе.

Немецкая пехота продолжала преследование наших отходивших прикрывающих частей.

Примерно в четыре часа дня немецкие пехотные части при поддержке артиллерии усилили натиск. Вражеские батареи непрерывно обстреливали наши шесть орудий. Нужно было отходить за Ниду.

Задерживая продвижение немцев в лесу, дивизия перешла по мостам у Мотковице Ниду и подожгла их. Бригады тотчас же развернулись на восточном берегу реки: 1-я бригада к северу от шоссе до Рембува, 2-я — с пограничниками — к югу от шоссе.

116